Прожить на биткоины в Европе: закругляемся в «параллельном государстве»

Bitcoin Magazine снабдил репортера Колина Харпера горстью сатоши и отпустил его в Европу.

Журналист Bitcoin Magazine Влад Костеа вернулся в наш гостиничный номер только в 3:00 или около того, что позволило немного отдохнуть, так как его борт вылетал около 7:00 утра. Я проснулся и обнаружил его сторону кровати полностью убранной, так что я подумал, спал ли он вообще. Он оставил мне немного денег, чтобы оплатить счет за завтрак, который мы накопили в отеле, и я отправил ему немного биткоина взамен.

После завтрака я встретился с Кевином Малкроуном, инженером-программистом RADAR из Денвера, который работает над Lightning. Мы скоординировались перед конференцией, и я рассказал ему об эксперименте «Прожить на биткоины». Он остался в Европе после мероприятия, как и я, и, поскольку у него оставалось немного времени после конференции, он спросил, может ли отправиться со мной в Прагу.

«Конечно, братан», – был очевидный ответ, поскольку я был в восторге от того, что у меня есть приятель по путешествию. А с его густой бородой, пристрастием к джем-бэндам, преданностью Биткоину и в целом аурой релакса было бы трудно найти другого компаньона, чей характер был бы так похож на мой (также сыграло на руку то, что я мог купить через него билет на поезд в биткоине, но это было второстепенно).

Но, прежде чем мы сели на четырехчасовой поезд в Прагу, я хотел посетить часть Берлинской стены. Во время конференции у меня было мало времени на туристические развлечения, но это была та историческая достопримечательность, которую я обязан был увидеть перед отъездом.

Берлинская стена

Стена, хотя и неприметная на расстоянии, возвышается с особой вескостью, которая становится все более очевидной по мере приближения. Ее бетон – полный сколов, трещин, граффити и расщелин размером с человека – не просто рассказывает историю: он излучает ауру важности. Берлинская стена нависает над зрителями как призрак одного из самых влиятельных геополитических сдвигов в современной истории, подъема и падения Советского Союза.

«Призрак коммунизма», как писал Маркс в «Коммунистическом манифесте», действительно «бродит по Европе» и по сей день – к лучшему или к худшему, зависит от того, кого вы спросите. Я испытал это на себе во время моих кратких взаимодействий с берлинским хакерским сообществом. И снова почувствую это в Праге, поскольку импульс, стоящий за духом шифропанка в Европе, становился все более очевидным.

Paralelní Polis: Биткоин принимается «все время»

Мы прибыли в Прагу незадолго до захода солнца и доехали до жилища, которое я забронировал на Airbnb с помощью кредита, купленного на Bitrefill. После ужина и нескольких кружек вкуснейшего и необъяснимо дешевого чешского пива мы отправились пораньше спать, чтобы быть свежими для нашего первого полного дня в городе.

На следующий день мы позавтракали в чешской пекарне и заглянули в музей национальной истории Чехии. Как и в случае с другим моим приятелем-программистом, Дастином Деттмером, во время эксперимента «Прожить на биткоины в Сан-Франциско», у меня был Кевин, выступающий в роли биткоин-банкомата из плоти и крови. Но эй, это было неплохо для него, потому что монеты, которые он получил взамен, были без KYC (идентификации) (вероятно, не стоило этого говорить).

Как бы то ни было, я немного задержался с написанием серии статей для этого абсурдного эксперимента, поэтому мы решили зайти в Paralelní Polis (PP), чтобы немного поработать. У Кевина был элемент, который он кодировал для RADAR Ion, который ему тоже нужно было завершить, поэтому биткоин-кофейня Bitcoin Coffee в PP была очевидным выбором.

Я должен быть честным, я много слышал о том, что это заведение является главным уголком шифропанков в Европе, поэтому, возможно, у меня было слишком много предвзятых мнений. Но это было не то, что я ожидал. В c-base была какая-то закоптелость, почти как в общаге, только для ботаников, а не спортсменов.

Параллельное государство

Но PP был чист. Даже холеный: современное промышленное здание, которое противоречит антигосударственным намерениям крайне преданной фракции криптоанархистов. Bitcoin Coffee была лишь одним из аспектов этой крипто-Мекки. Мне сказали, что хакерское пространство находится в стадии формирования, так что с этим придется подождать еще день.

Я заказал два флет уайт. Для моих приятелей американцев флэт уайт – это, по сути, латте с меньшим количеством молока. Именно таким, как я думал, должен быть капучино, но неважно, чувак. Язык произволен. Я спросил, многие ли люди платят биткоином? Черноволосая бариста, похожая на пикси, одетая во все черное, ответила с легким хихиканьем: «Все время».

Позже я понял, что это был глупый вопрос, потому что PP – и ее кофейня, и коворкинг наверху – принимают только криптовалюты. Конечно, кто-то может заплатить лайткоином, монеро или эфиром, но кто бы это сделал?

Видимо, нормальные люди, как я узнаю в свой последний день в Праге. Лэндон и Гай пришли в магазин специально для того, чтобы купить криптовалюту, чтобы расплатиться за кофе. Лэндон, типично американский парень из Кентукки с беззаботным характером, слышал о PP и пришел туда специально, чтобы купить кофе за криптовалюту. Итак, он купил немного лайткоина. («Ты уверен?», - я поморщился, но он просто потратил его на кофе).

Я был поражен тем, что кто-то пошел на дополнительные шаги по покупке монет, чтобы купить кофе, когда можно было перейти улицу, чтобы купить чашку без дополнительных хлопот. Но люди делают это постоянно, сказала мне одна бариста. Иногда это делают по 20 человек в день.

Любопытный троянский конь, подумал я. Но это было снова оно – маргинальное движение шифропанков, пусть даже только как новинка, просачивающееся в центр общества. Я обсуждал это гениальное следствие того, что Bitcoin Coffee принимает только биткоин, с одним из ее соучредителей в тот же день, когда Лэндон купил первую ребяческую криптовалюту.

«Звучит как цифровое золото»

Но я забегаю вперед – вернемся к нашему первому полному дню в Праге. Мы спросили пикси, знает ли она какие-нибудь хорошие рестораны, принимающие биткоин в этом районе. Она порекомендовала чешский паб U Sadu. Допив кофе и закончив работу, мы отправились в паб и бесплатно прокатились на пражском общественном транспорте (который платный, но, учитывая, что мы не видели ни одной официальной проверки наличия подтвержденных билетов, это было полезное упражнение по теории игр).

Кев заказал стейк, а я заказал свинину с картофельными оладьями, и мы оба напились пива. Я заплатил за ужин ончейн, а Майкл, владелец заведения, сам обработал платеж.

Насытившись дешевыми, но вкусными чешскими пилснерами и портерами, мы направились обратно в отель, чтобы лечь спать.

Первая половина следующего дня прошла без происшествий. Мы оба работали большую часть утра и до полудня. Когда закончили, мы пошли в чешский музей современного искусства (который был бесплатным), а затем совершили ночную экскурсию по Пражскому Граду.

«Делаю заметки для своей цитадели», – остроумно сказал мне Кевин во время тура.

Маркус, ирландец, переехавший в Прагу после окончания университета, сопровождал нас на прогулке от замка (расположенного на холме) к центру Старого города. Биткоин неизбежно всплыл в разговоре, и мы ответили на его вопросы. После нескольких размышлений о «стартовом пакете биткоинов» он обронил то, что имело эффект разорвавшейся бомбы.

«Ну, это немного похоже на цифровое золото», – сказал он.

«Да! О, Боже мой», – пробормотал я, совершенно ошеломленный. – «Ты пришел к этому сам».

Ни Кевин, ни я не вызывали такой реакции и не использовали именно эти слова. Он пришел к такому выводу, просто слушая нашу болтовню о Биткоине.

Если этот чувак может прийти к такому выводу, просто слушая, то, возможно, у нас есть шанс.

Вернувшись в Старый город, ​​я попросил у Маркуса номер его телефона, чтобы отправить ему немного биткоина через DropBit. Я считаю, что это лучший способ расположить к себе людей. Дайте им немного биткоина, чтобы поиграть с ним, и тогда они сделают свои собственные выводы.

«Теперь ты можешь сказать, что дал своему гиду чаевые в биткоине», – сказал он, прежде чем спуститься в метро.

Тусовка с Хемингуэем

Мы с Кевином направились в бар Absintherie, который порекомендовала Катя Долженко из Trezor, где продают абсент и принимают биткоин.

Кевин был очень рад выпить абсент, оплаченный в биткоине.

Внутри мы сели за барную стойку. Барменша, разумеется, поприветствовала меня по-чешски. Я сверкнул неловкой и сдержанной улыбкой. Обиженным тоном она сказала что-то о туристах своим коллегам. Я не знаю чешского, но знаю достаточно, чтобы понять родственное слово, когда его слышу.

Мы заказали заурядный абсент, и официант его подал. Пока холодная вода капала из фонтана в наши чашки, стирая кубик сахара на сервировочной ложке, я говорил Кевину, что почти наверняка был именно в этом баре несколько лет назад. Я был в Праге с другим приятелем, который вместе со мной учился за границей в Сент-Эндрюсе, Шотландия. Дежавю было немного жутковато не только потому, что я был в этом баре раньше, но и потому, что вернулся в него из-за Биткоина, как будто это было чем-то неизбежным.

Наша установка для абсента

«Разве не было известного автора, который, типа, все время пил чистый абсент?»

Кевин говорил об Эрнесте Хемингуэе, и я ответил, припомня главного героя Роберта Джордана из «По ком звонит колокол», который на протяжении всей истории пьет абсент, сражаясь вместе с группой партизанского сопротивления в горах Испании (и пытаясь добиться чрезмерно изящной девушки Марии). В левом углу бара портрет Хемингуэя возвышался над посетителями, которые пили в результате влияния его поколения на «культуру». Легендарное значение напитка здесь полностью абстрагировано от реальности (нет, зеленых фей вы не видите).

В любом случае пришло время платить, поэтому я спросил, могу ли я использовать биткоин. Нарядно одетый официант с коротко остриженными светлыми волосами начал вертеть в руках смартфон. Ему потребовалось некоторое время, но он, наконец, разобрался и выставил счет BitPay. Слышу свист.

Да, читатель, ты можешь меня освистать, потому что я действительно не смог заплатить по счету. Мой Samourai Wallet не принял стандарт QR-кода, установленного BIP70, стандарт, который (насколько я могу судить) использует только BitPay. Это был первый раз, когда я столкнулся с BitPay в своей поездке, и я был разочарован. Не в последнюю очередь потому, что я не мог добавить «абсент» в список вещей, которые я купил непосредственно за биткоин. Это также было доказательством того, что этот бар, рекламирующий биткоин позолоченной наклейкой, вероятно, не был «настоящим» биткоин-баром.

Как ядовито с моей стороны. А год назад я не считал себя максималистом.

Кевин заплатил, и, немного разочарованный, я предложил отправиться на ночлег.

«Параллельное государство»

Технически, на этом история заканчивается. На следующий день я должен был отправиться в Бельгию, чтобы встретиться со своей девушкой Молли и нашими друзьями, но мне оставалось сделать еще одно: я хотел вернуться в PP, чтобы взять интервью у одного из его соучредителей, Павола.

Мы с Кевином расстались рано утром, и я пошел в кафе поработать. Как грешник с нечистой совестью, друзья, признаюсь: я потратил фиат. Hélas, quelle tragédie! Увы, какая трагедия, я отказался от своих принципов!

Но нет, это было своего рода облегчением. Мне не нужно было беспокоиться о том, чтобы проверить ресторан заранее или полагаться на кого-то еще для покупки. К тому же, я в любом случае доберусь до PP, что даст мне возможность снова потратить биткоин на кофе.

Ивка, высокая блондинка с ясными глазами, управляющая коворкингом, поприветствовала меня, когда я вошел. Она сказала, что Павол будет там позже, и провела мне небольшую экскурсию, в том числе и по хакерскому пространству.

Оно было меньше, чем я ожидал, в нем был стол для переговоров в прихожей и отдельная комната с плоским остеклением, которая, как мне сказали, станет студией подкастов. PP запускал новый проект мультимедийной журналистики для чешского хакерского сообщества, отсюда и конструкция. Этот подвал был завален хакерскими виджетами и безделушками, в том числе несколькими дешевыми лазерными резаками и 3D-принтерами. Устаревшая микросхема ASIC пылилась на полке.

Наверху находится коворкинг, посетители которого полностью расплачиваются криптовалютой. По словам Ивки, когда PP только начинал свой путь, они делали столы частично из различных картонных коробок, поскольку те были дешевыми и прочными. Эстетика остается, и это добавляет пространству городской, утилитарный шарм. Наверху находится лекционный зал, где проходят переговоры, встречи и (совсем недавно) Конгресс хакеров PP.

Во время тура Ивка рассказала об истории хакерского пространства. Его вдохновение восходит к «Хартии 77», антисоветской арт-группе, которая возникла в конце 70-х и распалась в 1992 году. Один из основателей, Вацлав Бенда, написал эссе под названием «Paralelní Polis». В буквальном переводе означая «Параллельное государство», оно концептуализирует альтернативную социально-политическую структуру, которая действует вне, но бок о бок с современным государством.

Взяв это за основу, PP материализовался со всей идеологией, которую поддерживала его предшественница, но с одним важным, ранее отсутствующим компонентом: децентрализованной валютой.

«Это часть этого места и его ценностей, – сказала мне Ивка.

Действительно, биткоин был недостающей частью, и это то, что отличает PP от других анархистских коммун. У него также есть анархическая валюта.

«Одна вещь, которую мы показываем людям с криптовалютой, – это то, что вы можете использовать ее, если хотите быть членом параллельного общества», – сказал мне Павол Луптак, один из основателей PP за горячим стеклянным чайником черного чая.

Он рассказал о происхождении сообщества, о котором Ивка говорила мне примерно за час до этого, но включил обсуждение Ztohoven, чешской партизанской арт-группы, которая, среди прочего, известна тем, что заменила чешский флаг на Пражском Граде гигантской парой красного нижнего белья. (Эта группа сотрудничала с PP, чтобы взломать мобильные телефоны членов парламента для отправки друг другу текстовых сообщений с призывами к реформам, а также фальсифицировать ядерный взрыв на национальном телевидении).

Разные взгляды

Искусство на самом деле является одним из столпов этого киберсообщества; его треугольный символ представляет искусство, науку и технологию, а также общие политические пересечения каждой части этой триады. Разрыв в треугольнике призван символизировать точку, в которой закрытые, радикальные идеи PP просачиваются в более широкое сознание общества. (Пример: Лэндон приходит купить кофе за криптовалюту.)

«Мы хотим быть глобальными, и мы хотим нацелиться на всех людей со вкусом к свободе. Мы хотим помочь людям перенести свою жизнь в параллельное общество с помощью криптотехнологий», – сказал мне Павол.

Он признал, что в первые дни принимать только криптовалюту было рискованно. Но в конце концов это прижилось, утверждает он, и несколько местных предприятий начали принимать биткоин, потому что они знали, что трафик PP может распространиться на их собственные магазины.

Я представил Паволу свой аргумент о том, что европейское Биткоин-сообщество (или, по крайней мере, его члены, с которыми я общался в этой поездке), как минимум, более склонны тратить и принимать биткоин, а как максимум, были более шифропанковыми, чем их американские коллеги. Он был склонен согласиться и объяснял это историческими различиями.

«В отличие от центральноевропейцев, в отличие от восточноевропейцев, американцы не осознают этого в полной мере», – сказал он. «Потому что у вас нет опыта социализма, авторитаризма и диктаторских режимов. В Чехословакии и Центральной Европе у нас также меньше свободы, чем 30 лет назад. Но люди понимают, что мы движемся в неверном направлении, обратно к тоталитарным государствам. Так что дело в том, что, как я думаю, разница в том, что жители Центральной Европы, из-за исторического контекста, гораздо больше способны размышлять об этих тоталитарных движениях».

Американцы, напротив, – и это мои слова – самодовольны и готовы променять конфиденциальность на удобство. Безусловно, среди нас есть люди, которые не такие, и, очевидно, в Европе есть те, кто похож на большинство американцев. Но мы жили в условиях демократии, в значительной степени не сдерживаемой авторитарными зверствами. Вот почему жители государства с самыми монолитными возможностями наблюдения в мире, по иронии судьбы, не так осознают последствия потенциально зарождающихся авторитарных практик.

«Это немного странно, потому что первоначальное движение шифропанков пришло из Сан-Франциско, – размышлял Павол. «Я думаю, дело в том, что США гораздо менее свободны, чем в начале 90-х, во время движения шифропанков. В то время у нас был более свободный, нерегулируемый интернет; ни цензуры, ни KYC, ни AML – ничего».

Ситуация постепенно менялась с появлением таких вещей, как Патриотический акт и современная система наблюдения, о которой сообщил Эдвард Сноуден.

Возможно, разница просто выражается в доверии: большинство американцев, как бы они ни были недовольны положением вещей, доверяют структуре нашей демократии.

«Мы не доверяем правительству», – сказал Павол о своем окружении, шутя, что все в его группе думают одинаково, так что это может быть не лучший пример. Кроме того, остались шрамы от коммунизма советской эпохи.

Рассказывая, что Тимоти Мэй берет первую строчку своего знаменитого «Манифеста криптоанархиста» у Маркса: «Призрак бродит по современному миру, призрак криптоанархии».

Я поблагодарил Павола за возможность поговорить (и вдохновение) и удалился.

В Uber до аэропорта я испытал то, что можно сравнить только с интеллектуальным фейерверком. Я должен был делать работу, но неустойчивая навигация моего водителя вызывала у меня тошноту всякий раз, когда я смотрел на экран своего компьютера. Поэтому вместо этого я забил себе голову фантазиями о создании собственной хакерской коммуны дома в Нэшвилле. Или, возможно, это была бы устойчивая коммуна где-то, непонятно где, посреди безделья, коммуна криптоанархистов, оснащенная майнинговыми установками для тепла и дохода. Никогда прежде я не чувствовал себя таким энергичным и уверенным в работе в данный момент времени с этой конкретной технологией. К черту цену. Это инструмент, который работает именно так, как задумано.

Будущее за нами, друзья. Теперь давайте построим его.